Неточные совпадения
Cемен Константинович Двоекуров градоначальствовал в Глупове с 1762
по 1770
год. Подробного описания его градоначальствования не найдено, но,
судя по тому, что оно соответствовало первым и притом самым блестящим
годам екатерининской эпохи, следует предполагать, что для Глупова это было едва ли не лучшее время в его истории.
Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов как-то обрюзг не
по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может быть, того и другого. Вообще же тело его,
судя по матовому, чересчур белому цвету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным для мужчины.
Она наклонилась и увидела покойно сидящего на заборе человека,
судя по платью и
по лицу, не простолюдина, не лакея, а
по летам — не школьника. Он держал в руках несколько яблок и готовился спрыгнуть.
Я полагаю так,
судя по тому, что один из нагасакских губернаторов, несколько
лет назад, распорол себе брюхо оттого, что командир английского судна не хотел принять присланных чрез этого губернатора подарков от японского двора. Губернатору приказано было отдать подарки, капитан не принял, и губернатор остался виноват, зачем не отдал.
Ликейские острова управляются королем. Около трехсот
лет назад прибыли сюда японские суда, а именно князя Сатсумского, взяли острова в свое владение и обложили данью, которая,
по словам здешнего миссионера, простирается до двухсот тысяч рублей на наши деньги. Но,
по показанию других, острова могут приносить впятеро больше.
По этим цифрам можно
судить о плодородии острова. Недаром князь Сатсумский считается самым богатым из всех японских князей.
Поэтому
по числу отростков можно
судить о возрасте оленя, считая один лишний
год, когда он ходит безрогим (саек).
Тропа,
по которой мы шли, привела нас к лудеве длиной в 24 км, с 74 действующими ямами. Большего хищничества, чем здесь, я никогда не видел. Рядом с фанзой стоял на сваях сарай, целиком набитый оленьими жилами, связанными в пачки.
Судя по весу одной такой пачки, тут было собрано жил, вероятно, около 700 кг. Китайцы рассказывали, что оленьи сухожилья раза два в
год отправляют во Владивосток, а оттуда в Чифу. На стенках фанзочки сушилось около сотни шкурок сивучей. Все они принадлежали молодняку.
Общие вопросы, гражданская экзальтация — спасали нас; и не только они, но сильно развитой научный и художественный интерес. Они, как зажженная бумага, выжигали сальные пятна. У меня сохранилось несколько писем Огарева того времени; о тогдашнем грундтоне [основном тоне (от нем. Grundton).] нашей жизни можно легко
по ним
судить. В 1833
году, июня 7, Огарев, например, мне пишет...
Если
судить по официальным отчетам и корреспонденциям, то в шестидесятых и семидесятых
годах сахалинская интеллигенция отличалась полнейшим нравственным ничтожеством.
О болезненности ссыльного населения я могу
судить только
по отчету за 1889 г., но, к сожалению, он составлен
по данным больничных «Правдивых книг», которые ведутся здесь крайне неряшливо, так что мне пришлось еще взять на помощь церковные метрические книги и выписать из них причины смерти за последние десять
лет.
Средний возраст только что осужденного каторжного мне не известен, но,
судя по возрастному составу ссыльного населения в настоящее время, он должен быть не меньше 35
лет; если к этому прибавить среднюю продолжительность каторги 8-10
лет и если принять еще во внимание, что на каторге человек старится гораздо раньше, чем при обыкновенных условиях, то станет очевидным, что при буквальном исполнении судебного приговора и при соблюдении «Устава», со строгим заключением в тюрьме, с работами под военным конвоем и проч., не только долгосрочные, но и добрая половина краткосрочных поступала бы в колонию с уже утраченными колонизаторскими способностями.
Каких ужасов нагляделся и чего только он не вынес, пока его
судили, мытарили
по тюрьмам и потом три
года тащили через Сибирь; на пути его дочь, девушка, которая пошла добровольно за отцом и матерью на каторгу, умерла от изнурения, а судно, которое везло его и старуху в Корсаковск, около Мауки потерпело аварию.
По этим варварским помещениям и их обстановке, где девушки 15 и 16
лет вынуждены спать рядом с каторжниками, читатель может
судить, каким неуважением и презрением окружены здесь женщины и дети, добровольно последовавшие на каторгу за своими мужьями и отцами, как здесь мало дорожат ими и как мало думают о сельскохозяйственной колонии.
Если
судить по наружному виду, то бухта идеальная, но, увы! — это только кажется так; семь месяцев в
году она бывает покрыта льдом, мало защищена от восточного ветра и так мелка, что пароходы бросают якорь в двух верстах от берега.
Судя по скорому, иногда в один
год совершающемуся, изумительному размножению зайцев, такое мнение допустить.
Судя по времени начала их крика, подумать, что коростели появляются очень поздно, но это будет заключение ошибочное: коростели прилетают едва ли позднее дупельшнепов, только не выбегают на открытые места, потому что еще нет на них травы, а прячутся в чаще кустов, в самых корнях, в густых уремах, иногда очень мокрых, куда в это время
года незачем лазить охотнику.
Если бы публике приходилось
судить об Островском только
по критикам, десять
лет сочинявшимся о нем, то она должна была бы остаться в крайнем недоумении о том: что же наконец думать ей об этом авторе?
В тот вечер, о котором зашла у нас речь, обитатели калитинского дома (старшему из них, жениху Леночки, было всего двадцать четыре
года) занимались немногосложной, но,
судя по их дружному хохотанью, весьма для них забавной игрой: они бегали
по комнатам и ловили друг друга: собаки тоже бегали и лаяли, и висевшие в клетках перед окнами канарейки наперерыв драли горло, усиливая всеобщий гам звонкой трескотней своего яростного щебетанья.
— Нет,
судя по тому, сколько
лет ее знают все, она должна быть очень немолодая: ей, я думаю,
лет около пятидесяти.
Через десять минут они вдвоем спустились с лестницы, прошли нарочно
по ломаным линиям несколько улиц и только в старом городе наняли извозчика на вокзал и уехали из города с безукоризненными паспортами помещика и помещицы дворян Ставницких. О них долго не было ничего слышно, пока, спустя
год, Сенька не попался в Москве на крупной краже и не выдал на допросе Тамару. Их обоих
судили и приговорили к тюремному заключению.
Плавин жил в казенной квартире, с мраморной лестницей и с казенным, благообразным швейцаром; самая квартира, как можно было
судить по первым комнатам, была огромная, превосходно меблированная… Маленькое общество хозяина сидело в его библиотеке, и первый, кого увидал там Вихров, — был Замин; несмотря на столько
лет разлуки, он сейчас же его узнал. Замин был такой же неуклюжий, как и прежде, только больше еще растолстел, оброс огромной бородищей и был уже в не совершенно изорванном пальто.
Это был человек
лет сорока пяти, не больше, с правильными и чрезвычайно красивыми чертами лица, которого выражение изменялось
судя по обстоятельствам; но изменялось резко, вполне, с необыкновенною быстротою, переходя от самого приятного до самого угрюмого или недовольного, как будто внезапно была передернута какая-то пружинка.
Я был, наконец, любимец вельможи, имел в перспективе попасть в флигель-адъютанты, в тридцать
лет пристегнул бы, наверняк, генеральские эполеты, и потому можете
судить, до чего бы я дошел в настоящем моем возрасте; но женился
по страсти на девушке бедной, хоть и прелестной, в которой, кажется, соединены все достоинства женские, и сразу же должен был оставить Петербург, бросить всякого рода служебную карьеру и на всю жизнь закабалиться в деревне.
По самодовольному и спокойному выражению лица его можно было
судить, как далек он был от мысли, что с первого же шагу маленькая, худощавая Настенька была совершенно уничтожена представительною наружностью старшей дочери князя Ивана, девушки
лет восьмнадцати и обаятельной красоты, и что, наконец, тут же сидевшая в зале ядовитая исправница сказала своему смиренному супругу, грустно помещавшемуся около нее...
В углу помещался старинный образ, пред которым баба еще до нас затеплила лампадку, а на стенах висели два больших тусклых масляных портрета: один покойного императора Николая Павловича, снятый,
судя по виду, еще в двадцатых
годах столетия; другой изображал какого-то архиерея.
Если я принадлежу к меньшинству угнетателей, невыгоды неподчинения требованиям правительства будут состоять в том, что меня, как отказавшегося исполнить требования правительства, будут
судить и в лучшем случае или оправдают, или, как поступают у нас с менонитами, — заставят отбывать срок службы на невоенной работе; в худшем же случае приговорят к ссылке или заключению в тюрьму на два, три
года (я говорю
по примерам, бывшим в России), или, может быть, и на более долгое заключение, может быть, и на казнь, хотя вероятие такого наказания очень малò.
А потому, если и допустить даже, что процесс охристианения когда-нибудь совершится над всеми людьми, то,
судя по тому, насколько подвинулось это дело в 1800
лет, это будет только через несколько раз 1800
лет, а потому и нельзя и незачем думать теперь о невозможном уничтожении власти, а нужно только стараться о том, чтобы власть эта была в наилучших руках».
— Ты одно помни: нет худа без добра, а и добро без худа — чудо! Господь наш русский он добрый бог, всё терпит. Он видит: наш-то брат не столь зол, сколько глуп. Эх, сынок! Чтобы человека осудить, надо с
год подумать. А мы, согрешив по-человечьи,
судим друг друга по-звериному: сразу хап за горло и чтобы душа вон!
—
По сыночку
судя —
годов двадцати пяти, а может, и осьми. Откуда бы такая?
По всему можно было
судить, что корабль оставлен здесь больше
года назад.
Хотя я только от одного рыбака слышал, что он выудил налима, но,
судя по тому, что позднею осенью и в начале зимы налим берет со дна на обыкновенные удочки, насаженные рыбкою или куском рыбы и поставленные около берегов на ночь, — его очень можно выудить, если удить ночью; но в это время
года никто не станет удить
по ночам.
Один из подводчиков, шедших далеко впереди, рванулся с места, побежал в сторону и стал хлестать кнутом
по земле. Это был рослый, широкоплечий мужчина
лет тридцати, русый, кудрявый и, по-видимому, очень сильный и здоровый.
Судя по движениям его плеч и кнута,
по жадности, которую выражала его поза, он бил что-то живое. К нему подбежал другой подводчик, низенький и коренастый, с черной окладистой бородой, одетый в жилетку и рубаху навыпуск. Этот разразился басистым, кашляющим смехом и закричал...
Барон
судил в сем случае несколько
по Петербургу, где долгие
годы можно делать что угодно, и никто не будет на то обращать большого внимания; но Москва оказалась другое дело:
по выражениям лиц разных знакомых, посещавших Анну Юрьевну, барон очень хорошо видел, что они понимают его отношения к ней и втайне подсмеиваются над ним.
— Позвольте спросить, — сказал секундант француза, человек средних
лет, который,
судя по выговору, был также иностранец. — Я желал бы знать
по крайней мере причину вашей дуэли.
Можно
судить, что сталось с ним: не говоря уже о потере дорогого ему существа, он вообразил себя убийцей этой женщины, и только благодаря своему сильному организму он не сошел с ума и через
год физически совершенно поправился; но нравственно, видимо, был сильно потрясен: заниматься чем-нибудь он совершенно не мог, и для него началась какая-то бессмысленная скитальческая жизнь: беспрерывные переезды из города в город, чтобы хоть чем-нибудь себя занять и развлечь; каждодневное читанье газетной болтовни; химическим способом приготовленные обеды в отелях; плохие театры с их несмешными комедиями и смешными драмами, с их высокоценными операми, в которых постоянно появлялись то какая-нибудь дива-примадонна с инструментальным голосом, то необыкновенно складные станом тенора (последних,
по большей части, женская половина публики
года в три совсем порешала).
А нынче,
судя по последним двум
годам, скоро и простой огурец сделается оранжерейным растением.
К сожалению, эта редкая щука не была взвешена, и я не могу сказать определительно об ее тяжести, но,
судя по сравнению со щукой в один пуд и пятнадцать фунтов, которую я видел несколько
лет после [Я упомянул об этом в моих «Записках об уженье рыбы».
Мне сказывали даже, что один глупый охотник застрелил близко подошедшую лису (шкура ее в это время
года никуда не годится) и что это был самец; но я сомневаюсь в верности рассказа,
судя по их течке, сходной с течкою собак, у которых, как всем известно, отцы не имеют ни малейшего чувства к детям, никогда их не знают и вообще терпеть не могут маленьких щенят и готовы задавить их.
Жалованье прислуге и дворне выдавал сам отец, но в каких это было размерах, можно
судить по тому, что горничные, получавшие обувь, белье и домашнюю пестрядь на платья, получали, кроме того, как говорилось «на подметки», в
год по полтинному.
— «Куколка» — это я-с. Стало быть, вы мне одолжены, так сказать, жизнью. Parbleu! хоть одно доброе дело на своем веку сделал! Но, затем, прошли целые двенадцать
лет, maman… ужели же вы?.. Но это невероятно! si jeune, si fraiche, si pimpante, si jolie! такая молодая, такая свежая, такая нарядная, такая хорошенькая! Я
сужу, наконец,
по себе… Jamais on ne fera de moi un moine! Никогда не сделают из меня монаха!
Судя по опавшему лицу мужика, сгорбившейся спине и потухшим серым глазам, смело можно было дать ему пятьдесят или даже пятьдесят пять
лет от роду; он был высок ростом, беден грудью, сухощав, с редкою бледно-желтою бородою, в которой нередко проглядывала седина, и такими же волосами.
— Был попом недолго, да расстригли и в Суздаль-монастыре шесть
лет сидел! За что, спрашиваешь? Говорил я в церкви народушке проповеди, он же,
по простоте души, круто понял меня. Его за это пороть, меня —
судить, тем дело и кончилось. О чём проповеди? Уж не помню. Было это давненько, восемнадцать
лет тому назад — можно и забыть. Разными мыслями я жил, и все они не ко двору приходились.
И все это оттого, что изменена форма подписи на прошениях! Вот и
судите по этому, до какой степени простиралась наивность наших сатириков прошлого столетия! Ведь этот же самый Капнист, в другом настроении духа, готов был бы написать и сатиру на тех, которые вздумали бы уверять, что указ 15 февраля 1786
года вовсе не дает освобождения.
Посудите, пожалуйста: мальчик
по двенадцатому
году, не доучивши и девятой кафизмы — и читает апостол!
Этот тревожный призыв неприятно взволновал Ипполита Сергеевича, нарушая его намерения и настроение. Он уже решил уехать на
лето в деревню к одному из товарищей и работать там, чтобы с честью приготовиться к лекциям, а теперь нужно ехать за тысячу с лишком вёрст от Петербурга и от места назначения, чтоб утешать женщину, потерявшую мужа, с которым,
судя по её же письмам, ей жилось не сладко.
После того, что произошло у меня за чаем и потом внизу, для меня стало ясно, что наше «семейное счастье», о котором мы стали уже забывать в эти последние два
года, в силу каких-то ничтожных, бессмысленных причин возобновлялось опять, и что ни я, ни жена не могли уже остановиться, и что завтра или послезавтра вслед за взрывом ненависти, как я мог
судить по опыту прошлых
лет, должно будет произойти что-нибудь отвратительное, что перевернет весь порядок нашей жизни.
Судя по тому, что чины на низших почтовых должностях получались очень не скоро, например,
лет за двенадцать, — надо думать, что Рыжов имел об эту пору
лет двадцать шесть или даже немножко более, и во все это время он только ходил взад и вперед из Солигалича в Чухлому и на ходу и на отдыхе читал одну только свою Библию в затрапезном переплете.
Зиму прошлого
года я прожил в деревне, как говорится, в четырех стенах, в старом, мрачном доме, никого почти не видя, ничего не слыша, посреди усиленных кабинетных трудов, имея для своего развлечения одни только трехверстные поездки
по непромятой дороге, и потому читатель может
судить, с каким нетерпением встретил я весну.
Поэтому,
судя по стихотворениям Кольцова, мы можем заключить, что его в первые
годы жизни более поражали чистые, живые явления природы, нежели те грязные, пошлые, мелкие, нередко безнравственные случайности, которых он мог бы насмотреться дома, в торговых отношениях отца.
С тех пор как я посылал деньги и перья Фомину, прошел
год. И вот сам я сижу почти в том же положении и,
судя по всем признакам, в той же камере. Он писал мне, между прочим, что ему стоит величайших усилий хранить недозволенные предметы, так как еженедельно у него производят тщательные обыски.